Фрагменты из книги
Для самого себя круг моих художественных интересов я формулирую предельно узким образом: смысл жизни. Все дело в том, что на этом вопросе сосредоточены и мои нехудожественные интересы. Это началось лет в четырнадцать, когда я по-настоящему открыл смерть. Подобно всякому человеку, я повторял путь Адама, познавшего добро и зло, после чего ему было предъявлено время и связанная с ним конечность, а значит — смерть. Время и смерть мне кажутся исходными пунктами для понимания смысла жизни.
Евгений Водолазкин
Писателем как беллетристом Водолазкина сделало не внезапное обращение Савла в Павла — от строгой и сухой науки к вымыслу, сюжетам, персонажам, — а свобода, достигнутая с двух разных сторон. Первая — это свобода внутри материала, наедине с которым ученый-исследователь провел не один десяток лет. Вторая — свобода необычного, отмеченного литературной критикой как игровое, обращения с жанром романа внутри романа с историей.
Наталья Иванова
[…] в [прозе Водолазкина] рефлексирующая ностальгия по началу ХХ века соседствует с анализом обезбоженного (это тревожит писателя) мира современника. […] Знаковый писатель поверяет актуальную этическую, эстетическую, интеллектуальную проблематику культурно-историческими моделями национальной аксиоматики.
Марина Абашева
[…] романистика Водолазкина развивает и творчески преобразовывает актуальные литературные тенденции предшествующего столетия: переосмысление форм исторического и антиутопического повествования, исследование нравственных истоков конфликта личности и социума, потребность в духовном совершенствовании и — особенно — в постижении диалектики жизни-смерти-бессмертия.
Янина Солдаткина
Личностная самоидентификация путем углубления в собственное прошлое оказывается неполноценной без
и с т о р и ч е с к о й самоидентификации, без приобщенности к виновностям, страданиям, искуплениям прожитого исторического прошлого.
Валерий Тюпа
Очевидно, что личностное и историческое — не паритетные начала в художественном мире Водолазкина. Ситуация коллективной неправоты, даже при том, что сам герой становится ее жертвой, оказывается менее травматичной, чем событие собственного перехода этической границы […].
Ольга Гримова
——————
Jewgienij Wodołazkin (ur. 1964) to jeden z najciekawszych i najpopularniejszych współczesnych pisarzy rosyjskich. Wielką sławę w kraju i na świecie zdobył dzięki powieści Laur (Лавр, 2012), przetłumaczonej na 30 języków, w tym w 2015 roku na język polski. Pisarz otrzymał za nią najbardziej prestiżowe nagrody literackie w Rosji oraz wyróżnienia zagraniczne. Krytyk „The Guardian” uznał ją za jedno z 10 najważniejszych dzieł o Bogu. Jako prozaik Wodołazkin zadebiutował w 2005 roku; jest autorem pięciu powieści, zbiorów opowiadań i esejów, dramatów. Pracuje jako profesor literatury staroruskiej w Instytucie Literatury Rosyjskiej (Domu Puszkinowskim) Rosyjskiej Akademii Nauk w Sankt Petersburgu.
Praca zbiorowa Wybitni pisarze współczesnej literatury rosyjskiej: Jewgienij Wodołazkin (Знаковые имена современной русской литературы: Евгений Водолазкин) składa się z 45 artykułów, napisanych przez autorów z 13 krajów świata (Armenia, Czechy, Izrael, Finlandia, Litwa, Niemcy, Polska, Rosja, Szwajcaria, USA, Ukraina, Węgry, Włochy). Większość tekstów poświęcona jest szeroko rozumianej literaturoznawczej analizie dzieł pisarza, ale znalazły się tu również artykuły lingwistyczne i translatologiczne, a także omówienie naukowego dorobku autora. Dwa kolejne teksty przygotował specjalnie do tomu sam Wodołazkin. Wszystkie artykuły powstały na podstawie referatów wygłoszonych na II międzynarodowej konferencji naukowej „Wybitni pisarze współczesnej literatury rosyjskiej: Jewgienij Wodołazkin”, która odbyła się na Uniwersytecie Jagiellońskim 17–19 maja 2018 roku. Pierwsza konferencja (2016) oraz wydany w jej efekcie tom prac (2017) poświęcone były twórczości Michaiła Szyszkina. Podobnie jak wówczas, wszystkie prace napisane są w języku rosyjski.